* * *
Духота
Над городом сгустилась духота
Беспечности весенней в назиданье,
И сердце давит бездной пустота,
Но как постыло это созерцанье!
И звон в ушах от зноя по ночам,
А жар дневной распластывает тело,
Какое солнце видится очам,
Но мне б его коснуться не хотелось.
Вот так и ты порой томишь меня
Давно ненужной, тягостной заботой,
Как жаром вездесущего огня,
Как той высокой, но фальшивой нотой.
И не уйти, не скрыться, только ждать,
Когда само пройдет, и жар остынет,
Но ни конца, ни края не видать,
Как будто влаги не было в помине,
Дождей и ветров шумных озорных,
И туч и луж, и ряби вод глубоких.
Не будет разве в жизни дней иных?
(Не очень сладко извлекать уроки)
Чтоб не ползли змеей по сердцу строки.
Над городом сгустилась духота,
Беспечности весенней в назиданье,
Бездушный зной — как сердца маята,
Как обреченность жизни на страданье.
***
Равнин бескрайних, бездыханных
Увижу ль вновь печальный вид,
И путешественников странных
У сохранившихся ракит?
Нет буйства красок, все уныло,
Полынь седая, да ковыль,
В немом молчании застыла
Российских дней печальных быль.
Напев далекий и тягучий,
Напоминающий восток,
Разбудит вдруг, и дрогнет жгучий
В угасшем сердце уголек.
***
Синь небес безбрежная,
Даль моя певучая,
Парусом лазоревым
Манишь с детских лет,
Будишь чувства нежные,
Как цветы пахучие,
Облаками скорыми
Ввысь несешь рассвет.
Цвет ушедшей юности,
Незабудок россыпи,
Горизонта линии,
Перелив реки,
Смелый шаг безумности,
Где по лужам босыми
По асфальту синему
Мчались напрямки.
Синь полыни горькая
В васильковом сонмище,
Первых слез отчаянье,
Синих строчек лед,
И прохлада стойкая
Душ пустых становище,
И к любви нечаянной
Неземной полет.
***
За поворотом, срезав длинный путь,
Откроются картины свежих пашен,
Но глазу не дадут передохнуть,
И вслед поля подсолнухами машут.
Пестрит земля, а в сердце маята,
И кажется, конца пути не будет,
И робкая донская красота
Давно уже не лечит серых буден.
И к синеве бодрящей и живой
Вновь подскачу на стареньких колесах,
В речную гладь, бросаясь с головой,
Чтоб вынырнуть на середине плеса.
За несколько мгновений тишины
Промчится все, что бередило душу…
Какое счастье – нет давно войны,
Какое горе, если мир нарушат.
***
Сотней бутонов розовый куст
Ожил в июне на радость всем людям,
Ночью услышала горестный хруст.
Кто же ломает безумное чудо?
Думала: что же останется днем
От неуемных, не чтивших законы,
Утром взглянула: волшебным огнем
Куст запылал сотней новых бутонов
Роз новых больше никто не срывал,
Взгляды на диво полны восхищенья,
Всех любоваться собой зазывал,
Нежно дарил, рвущим розы, прощенье.
***
Опять гнетет июньская жара,
От пыльных улиц не передохнуть.
Ах, лето, лучезарная пора —
За соком вишен долгожданный путь.
Не знаю, утолит ли жажду он,
А может быть напротив, обострит,
Но сыплется в ведро со всех сторон
Красивейший вишневый колорит.
Ладонью зачерпнуть бы эту сласть,
Прильнуть губами к ней по простоте,
У лета можно многое украсть,
С восторгом удивляясь красоте.
Нектар целебный неотрывно пью,
И кисло сладкий вкус его люблю,
Я впрок его на зиму накоплю,
А до нее — жару перетерплю.
***
Ах, небо, небо — парус корабля,
Плывущего в неведомые дали,
Бесспорно, я — лишь капля для тебя,
Дождей твоих, что мною обладали.
Я нагишом купаюсь в облаках,
И мне не стыдно, кто меня заметит.
Я так же недоступна и легка
Как проблеск угасающей кометы.
Могу спокойно превратиться в снег,
Свободно и легко мне быть с тобою,
А на земле меня давно уж нет.
В твоей я власти, небо голубое!
***
Тропинкою по полю с васильками,
Где редкий колос невысокой ржи,
Иду одна, а ветер с облаками
Вдогонку мне без устали бежит.
В бору сосновом, на края верхушек
Он сбросит полог белых облаков,
И, тишины блаженной не нарушив,
Кружась, коснется нежных лепестков
Проснувшейся ромашки на рассвете,
Цветы и травы, ласково дразня,
И, разыгравшись, поцелует ветер
В разгоряченные уста меня,
Сорвет косынку, разметает косы,
И унесется в дальние края,
И засверкают росы по откосам
Что сожаленьем стряхиваю я.
О, где ты милый, шаловливый странник,
Какие земли ныне обошел?
Пусть так же нежен будет мой избранник,
С такой же чистой, светлою душой.
***
Грохочет гром над степью в ранний час,
От стрел молниеносных мне не скрыться,
Врасплох дождь настигает чаще нас,
Пыльцу, смывая с наклоненных рыльцев
Испуганных ромашек и гвоздик,
Где травы час от часа зеленее,
И может хорошо, что гром настиг
Нас, делая немножечко сильнее.
***
Разговор с лесом
Шумишь, июньский лес, листвою шелестишь,
Зовешь меня к себе манящею прохладой,
Но мне среди берез тоски не отвести,
Да и тебе, увы, ее совсем не надо.
Ты молод, говорлив, весь в птичьих голосах,
В сверкающей листве, для грусти нет причины,
А у меня опять сплошная полоса
Тревожных горьких дум, истерзанных кручиной.
В густой траве присев, к березам прислонюсь,
Почувствую спиной бегущие потоки,
И вспомню, как весной мои печаль и грусть
Пытался излечить их терпко сладким соком.
Березки – две сестры шумят над головой,
В кругу своих подруг нарядно приодетых,
И вот уж два шмеля кружатся над травой,
Над розовым цветком, как я теплом согретым.
Непрошено зима придет к тебе опять,
На землю сбросив лист, завьюжит круговертью,
И до весны тебе придется вновь принять
Тот холод, что порой, я называю смертью.
Но ты не человек, и возродишься вновь,
И будешь так же юн и свеж как в это лето,
Я оставляю, лес, тебе свою любовь,
И унесу твою с той песней недопетой.
***
К реке спустилась неба синева,
И навсегда смешалась с пеной волн,
А где была прибрежная трава,
Рассвет прилег туманной дымкой полн.
И расстилалась нега по кустам,
И разливалась запахом цветов
По дорогим и памятным местам,
По отпечаткам на песке следов.
Заря взошла, раскрасив берега,
Вобрав волной вчерашние мечты,
И раздевая мысли донага,
Вновь уверяла, как любима ты…
***
Нарядилась планета, надела свои изумруды,
Шелковистой травою украсила платья узор,
И вдыхает, смеясь, упоительный воздух всей грудью,
Улыбается, глядя на этот бескрайний простор.
Улыбается так, что из космоса кто-то заглянет
И любуясь земными лугами пахучих цветов,
Разбросает созвездья на зависть упрямым землянам,
Что в ответ посылают сигналы из ярких костров.
Ну откуда у нас эта жгучая зависть к светилам,
И откуда взялось любопытство к далеким мирам,
Ведь на шаре земном всем чудес непременно б хватило,
И дорог, что приводят заблудших в заброшенный храм.
Что ж не ценим в дождинках сиреневой кисти весною,
Васильковых шелков не умеем на платья дарить,
Ждем любви на земле, называя ее неземною,
Не умея беречь то, что бог нам помог сотворить.
Нарядилась планета, сменила свое одеянье,
Синий холод надежд заменила гореньем зари,
Научиться б ценить эту жажду ее воздаянья,
Научиться б слова благодарности ей говорить.
***
В чабрецовую степь
уронить бы заблудшую душу,
Пусть ударит в ноздрю
пряных запахов дивный настой,
Научиться бы степь,
опаленную временем слушать,
И к хозяйке цветов
встать как в молодости на постой.
И распластанным телом
почувствовать горечь утраты,
И тепло перегретой
под солнечным небом земли,
Что же с ней натворили,
бездумно беря, супостаты,
Если даже тюльпаны
распашкой своей извели?
В чабрецовую степь
запоздалые слезы роняю,
И бреду как во сне
по ковыльной пыли на закат.
Возродится ли вновь,
что утеряно нами, не знаю,
И найдется ли тот,
кто вдруг скажет – прости, виноват…
***
